Алхимия в средневековой культуре
Это был гуляка
и пьяница, но зато у него была хорошая химическая лаборатория. У него-
то и работал настойчивый в науках Филалет, изготовляя, как свидетельствуют
его биографы, немало алхимических золота и серебра. Но
зачем столько золота вовсе не алчному адепту?! Вскоре Филалет ушел
от Старкея, посчитав невозможным работать в доме столь темного и
легкомысленного человека, впоследствии, однако, очень лестно отзывавшегося
о своем постояльце. Филалет переехал в Европу.
Считают, что Беренгар Пизанский осуществил успешную трансмутацию
(середина XVII в.). Странного вида незнакомец вручил ему — как,
впрочем, несколько ранее Ван-Гельмонту — порошок полевого мака, запахом
напоминавший пережженную морскую соль. Беренгар, дабы исключить
возможность вложения золота, купил тигель, уголь и ртуть у
трех незнакомых друг с другом людей. Опыт, как свидетельствует предание,
удался: одной драхмы порошка хватило для того, чтобы обратить
десять драхм ртути в высокосортное золото. Не менее эффективным
было обращение в алхимическую веру некоего Мартини в Гельштадте в
1621 году под воздействием успешной трансмутации, осуществленной заезжим
алхимиком. Алхимик Лабю-Шардьер, проживавший при дворе
богемского графа Шлика, перед смертью отдал чудодейственный порошок
некоему Рихтгаузену, явившемуся в Вену к знатоку алхимических
секретов императору Фердинанду III. В 1648 году император сам произвел
опыт трансмутации, пожаловав удачливому Рихтгаузену дворянство
и титул барона. Бойль, как и Ван-Гельмонт, также прошел через
17 Амфитеатров предлагает жизнь польского алхимика в качестве сюжета в духе «Шагреневой
кожи» Бальзака (1896, с. 18). И в этом — существенный момент истины,
свидетельство индивидуалистического духа, выраженного в терминах позднеалхи-
мической золотой горячки.
» 175 «
увлечение алхимией, оставшись к его чести химиком-скептиком.
Удачи Ван-Гельмонта, Беренгара из Пизы, Гельвеция и еще нескольких
приходятся на 1618—1666 годы. Утверждают, что во всех случаях таинственным
незнакомцем был не кто иной, как Филалет. Анонимно —
не сам, а в других — проявлял себя этот алхимик в Европе (как о том
сообщает его житие). Хронологические странности (в 1618 году Фила-
лету было всего лишь шесть лет) значения не имеют (как, впрочем,
и должно быть во всякой порядочной легенде). Филалет умер своей
смертью, бродяжа и нищенствуя, осторожничая и тщательно скрывая
свое настоящее имя, истинный род своих занятий. Серый кардинал от
алхимии, создавший немало марионеточных пастырей, картинно представлявших
алхимию.
Лжесвятые от алхимии, действовавшие во времена заката алхимии,
в горячечном бреду псевдозолотоискательства пародировали безупречных
алхимических святых. Пародия на пародию. Карикатура на карикатуру.
Вторая производная собственно христианства. Выход из
исторического контекста средневековой культуры. Черномагические действия,
сделки с чертом обычны в житиях лжесвятых — ловких пройдох
и отчаянных надувал. К дьявольской помощи — правда, в минуту крайнего
отчаяния — прибегают Эдуард Келли и Джон Ди18, тем паче, что
эти святотатственные упования подогреваются настойчивыми требованиями
золота, исходившими от императора Максимилиана II (XVI в.) 19.
Еще, пожалуй, одна история, эффектно представляющая пантеон позд-
неалхимических лжесвятых. Брагадино, или Мамунья, грек, родился на
Кипре. Выдавал себя за сына генерала Венецианской республики Марко
Антонио Брагадино. После длительного путешествия по Востоку в
1578 году объявляется в Италии под именем графа Мамуньяро.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.