Алхимия в средневековой культуре
Она плотна, но и суха. Она же — материя металлов. Ее
природа холодна и влажна (оппозиция к ее сухости). Она —«источник
всех металлов»,— настаивает Альберт.— «Все металлы сотворены из
нее». «Ртуть смешивается с железом, и ни один металл не может быть
озолочен (позолочен) без помощи ртути». Ртуть — «живое серебро».
Если ее смешать с серой, а потом возогнать, то получится «сверкающий
красный порошок», то есть философский камень, по сожжении вновь
обращающийся в жидкость — исходную ртуть (с. 21—22). Физика ртути
неотделима от ее метафизики. Граница зыбка. Начало и принцип,
состояние и свойство, вещество и вновь принцип. Все это вместе,
поочередно, порознь и... вновь вместе.
Киноварь — «субстанция благородная». Ее «делают из живого серебра
и серы» (с. 35—36). С самого начала начинается странное. С духовными
началами действуют как с вещами: мельчат, помещают, нагревают, охлаждают,
вынимают. Но прежде идеальные принципы — ртуть и сера —
отмывают, кипятят и прочее. Сера и ртуть как вещества дают метафизическую
киноварь, а сера и ртуть как принципы дают сверкающий красный
порошок минеральной краски.
Растворение есть «слияние какого-либо прокаленного вещества с водою
». Раствор можно перегонять. Нагревание способствует растворению.
Иногда растворению помогает охлаждение. Некоторые вещества прежде
прокаливают с серой и лишь потом растворяют (с. 45). Техника растворов.
Не больше. Но цель опять-таки метафизическая: «процедура эта
изобретена для того, чтобы скрытые качества вещества могли бы стать
явленными твоему взору, а явленные качества, напротив, уйти вглубь»
(там же). Но также и... для тривиальной перегонки. Вновь единство алхимической
двоичности.
«Теперь надлежит рассмотреть печи для возгонки,— пишет Альберт
» 203 «
Великий,— которых должно быть по крайней мере две или четыре.
У этого рода печи всегда должны быть диск, проход и отверстия, как и у
печи философов, только несколько меньших размеров. [Добавление: их
следует помещать всегда вместе, чтобы удобнее было ими пользоваться]
» (с. 16). Описание к чертежу. Но... печь философов — умозрительная
печь, печь в принципе, идея печи, но с отверстиями, диском и проходом,
с настоящими, а не принципиальными, проходом, диском и отверстиями.
В том-то вся штука!
«Эксперимент» и «теория» — «теория» и «эксперимент». И то, и другое —
в кавычках. Земное и небесное даны вперемешку: серое небо — голубая
земля. Если алхимический опыт и алхимическая теория — квазиопыт и
квазитеория, то смешение имени и вещи — подлинное смешение.
Где же, однако, то скрепляющее вещество, которое удерживает эту смесь
в ее индивидуальном, не просеиваемом на отдельные фракции, качестве
(та же проблема: единение верха и низа Гермесовой скрижали)? Это
эмоциональная энергия алхимика, прячущая языческое свое прошлое в
потемках александрийского подтекста; алхимический апокалипсис Альберта
Великого: «В этом месте моей книги я могу достоверно сказать,
что вполне обучил тебя сбирать многоразличные цветы, источающие
благоухание, приносящие здравие и красоту,— венчающие славу мира.
Но среди прочих цветов есть один — наикрасивейший, благоуханнейший
из всех. Это цветок цветов, роза роз, наибелейшая лилия долины.
Возликуйте и возрадуйтесь, любезные чада мои, в невинной богоданной
юности вашей собирающие сии божественные цветы. Я привел вас в сады
Парадиза. Срывайте цветы, выращенные в райском саду! Плетите из
них венки. Венчайте ими чело ваше.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.