Алхимия в средневековой культуре
Зосим продолжает: «...пустившись странствовать, встретил я
между двумя горами важного господина, на котором был серый плащ,
а на голове — черная шляпа. На шее его был завязан белый шарф,
17 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 13. с. 136.
» 92 «
а талия стянута желтым поясом. Обут он был в желтые сапоги» (Пуассон,
1914—1915, № 4, с. 5). Эта аллегория обозначает далеко еще не
все оттенки киновари, принимающей и другие цвета в зависимости от
степени ее дисперсности: серый, черный, белый, желтый. Персонификация
цвета. Объективация цвета как признака предмета: плащ, шляпа,
шарф, пояс, сапоги.
Но алхимическому цвету тесно в локальном микрокосмосе — в человеческих
персонификациях. Цвета выходят в большой мир — во вселенский
космос, упорядочивающий первичный хаос: север — чернота, черный;
запад — белизна, белый; юг — лиловатость, лиловый, фиолетовость,
фиолетовый; восток — желтизна, желтый, краснота, красный.
Бесцветное неоплатоническое Единое пресуществляется в алхимии в
многоцветный звучащий телесный дух, представляющий Вселенную.
Этот дух, как феникс, возрождающийся из пепла, снова предстает в
телесном обличье слышимых цветов — черном, белом, красном. Возможны
вариации: желтый, оранжевый, цвет ириса — хвост павлина. Важно,
однако, то, что именно цвет выступает как переходный, срединный
момент, осуществляющий средостение духовного и телесного. Видимо-
слышимое.
И все-таки главным предназначением цветов алхимической гаммы остается
воспроизведение рукотворных операций. Материя, приведенная в
движение огнем соответствующей степени, начинает чернеть. В черном
заключены белый, желтый и красный. Белый в алхимии уже не высокий
Свет, а лишь цвет, приравненный ко всем прочим. Почти краска. Черный
же предстает источником, порождающим другие цвета. Картина по
сравнению с традиционно христианской выглядит перевернутой: не белый,
а черный во главе. Черный цвет — источник и начало цветообразо-
вания.
Для цветовой алхимической гаммы характерна двухступенчатая иерархия
классов цветов. Цвета первого класса: черный, белый, красный.
Цвета второго класса: серый (между черными белым), зеленый, голубой,
желтый, оранжевый (между белым и красным). Цвета первого класса —
главные. Но и в этой иерархии черный — изначальный цвет, который с
помощью рукотворной процедуры выявляет сокрытый блеск: чернение
неблагородного металла (получение черняди) — испытание огнем {муки
Христа) на пути к совершенному червонному золоту; окончательный
цвет — красный. Воплощенный, зрительно воспринимаемый Логос;
смолкшее слово — глаголящий цвет.
За металлами скрываются еще более глубокие пласты архетипического:
два пола — мужской и женский. Мужское символизируется красным,
женское — белым. Поэтому король в красном — золото; серебро —королева
в белом.
Мир живого всеобъемлющ. Пернатые символы обозначают те же цвета.
И здесь уже цвет выступает как уподобляемый предмет, а птица — его
символическим подобием: черный-ворон, белый — лебедь, цвета радужного
спектра — павлин, цвет ириса; или красный — птица-феникс
» 93 «
(он же царь со скипетром), зеленый — утренний сон, малахитовый дом.
Но все вещи подлунной — материализованное, застывшее и цветное эхо
первоначального творческого слова.
Четыре стихии-элемента символически окрашены в соответствующие им
четыре цвета. Во время Великого деяния появляются четыре цвета:
черный, словно уголь; белый, как лилия; желтый, как ноги копчика;
красный, будто рубин.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.