Алхимия в средневековой культуре
Двенадцать знаков Зодиака пристально глядят с небес, предрешая исход злато-серебро-
искательских чаяний алхимика, стоящего на перепутье четырех Аристотелевых стихий
Michelspacher S. Cabala, Speculum Anis et Naturae in Alchymia. Augsburg, 1654.
Алхимики за работой. Liber Mutus. XVII век.
Седьмая притча. Персонификация химических превращений. XVI век. Trismcsin Solo~
mon. Splendor Solis. Harley Ms 3469. Британский музей, Лондон.
Павлин в кукурбите символизирует цветовую гамму алхимических превращений.
XVI век. Trismosin Solomon. Splendor Solis. Harley Ms 3469. Британский музей, Лондон.
Королева в кукурбите— женское начало, или ртуть, подвергающаяся «физико-химическим
» превращениям в реакционном пространстве герметически закрытого сосида
XVI век. Tnsmostn Solomon. Splendor Solis. Harley Ms 3469. Британский музей, Лондон.
ся во все сферы химической деятельности: оснащение химической лаборатории,
получение веществ, применение этих веществ. Либавий — химик-
технолог XVI—XVII веков, кануна первой научной революции.
Если в более ранние времена химик-практик, изготовитель полезных вещей,
неукоснительно следовал традиционному, застывшему в веках рецепту
(иногда незначительно изменяя рецептурный канон), технолог
Либавий делает практическое предписание объектом специального изучения,
объектом химической технологии как науки. Вместо рецепта —
почти серийный регламент, включающий почти серийные операции
над оборудованием, инструментом, сырьем, веществом — промежуточным
продуктом, веществом-изделием, практически примененным веществом.
Совсем не случайно Либавий описывает именно идеальную химическую
лабораторию, отвлекаясь от эмпирических подробностей повседневности.
Эмпирия ремесла преодолена в теоретичности химической
технологии. Практика приобретает теоретический статус. Именно
это обстоятельство (в числе иных социально-экономических обстоятельств)
сыграло свою роль в переходе от цехового умения к мануфактурному
производству.
Иоганн Баптист Ван-Гельмонт (XVI—XVII в.). Главный теоретический
интерес Ван-Гельмонта состоял в изучении состава — составных частей —
сложных тел (Helmont, 1682). Составные части понимались как простые
тела. Вода (реальная вода) — составная часть сложных тел. Он был сторонником
и одним из первых осуществителей количественного опыта,
отвергал огонь как материальное начало и алхимическую триаду, открыл
реакцию серебряного зеркала, исходя из предположения о том, что
ляпис уже содержит серебро, но лишь в иной форме; осуществил опыты
в поддержку принципа сохранения вещества: опыты с песком, вытеснение
меди железным гвоздем из медного купороса, сжигание дубовых углей
и количественное уловление углекислоты-газа (spiritus Silvester).
Он же установил горючесть водорода, правда, не идентифицируя его как
водород. Он явился одним из основателей пневматической химии. Изучал
явления ферментации живого организма. Вместе с тем незыблемо
верил в трансмутацию металлов, Парацельсовы археи, самозарождение
и экспериментировал в этом направлении. Его опыт по трасмутацип,
как утверждают доверчивые современники, удался: получено алхимическое
золото.
Расчет — вот что принципиально отличает Ван-Гельмонта-жспер\шеи-
татора. Количественная переформулировка алхимии как деятельности
качественной по преимуществу, собственно, и привела его к пневматической
химии, подготовившей точный — объемный и весовой — опыт,
оправданный, по и отягощенный собственным алхимическим прошлым.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.