Алхимия в средневековой культуре
Алхимическое предписание видоизменяется
лишь на фоне и в контексте личностных рецептов собственно средневековья.
Алхимические «онтопимические» синонимы — на фоне и в контексте
христианских тезы и антитезы. Алхимический миф о философском
камне — на фоне и в контексте мифа о Христе. Алхимический experimentum
— лишь в соотнесенности с experientia индивидуальной души средневекового
христианина. Тогда задача, призванная обозначить исторические
изменения отдельных составляющих алхимии, как будто уже решена.
Можно было бы сложить эти векторы и получить в результате
историческое движение алхимии целиком. Но как сложить? Нужно вновь
обратиться к алхимии как цельному историко-культурному комплексу,
трансмутирующему себя лишь в противопоставленности (и сопоставленное
™) магистральному средневековью2.
Чуть-чуть, с нашей точки зрения, есть великое изменение для недвижимой
алхимии. Оно многое проясняет, но не затрагивает главного
изменения, случившегося с алхимией: как и почему она возникла; почему
и как исчезла.
Вид со стороны — это вид окаменевшей историко-культурной композиции,
нимало не меняющейся в пределах доброго тысячелетия. Время
здесь не властно. Запас прочности алхимических конструкций, слагающих
герметическую — без окон и дверей — башню, огромен. «Единственный
выход — взорвать...»
Выходит, будто у алхимии нет собственной истории. Верно. Но зато
есть история ее касательства с той культурой, в которой она жила.
Можно сказать и так: алхимия — «перводвигатель», коим движимо все,
сам же перводвигатель принципиально недвижим.
2 Можно было бы ограничиться почти традиционным палиативом: проследить чрезвычайно
медленные накопления фактических «химических» знаний, осуществленных
алхимией. Иначе говоря, изобразить «прогресс» позитивных вкладов в" замедленном
темпе средневековья, осмыслив феномен «ничтожности» вклада как феномен средневековой
рецептурности. Ничтожный прирост знания, это самое чуть-чуть —
залог незыблемости всего. Еще одно антитетическое противопоставление. Впрочем,
это уже сделано в первой главе моего сочинения. Но так можно постичь лишь микроизменения
в алхимии, не затрагивая возможностей коренных исторических преобразований
столь сложного комплекса. В самом деле, сколь угодно полный реестр
однотипных изменений не есть еще развитие, хотя сам способ этих изменений может
быть понят как исторически неповторимый. Важно лишь увидеть эти изменения.
» 270 «
Алхимия как будто и вправду свидетельствует о своей неизменности.
И тогда scientta iminutabilis — единственно верные про алхимию слова.
О развитии же этой деятельности говорить тогда вовсе нелепо, ибо единственное,
что делает .алхимик, это каждый раз заново рассказывает об
одном и том же — о событии главном и однократном, а именно: как с
помощью философского камня достигается оборотни чество несовершенного
металла в металл совершенный.
Тем не менее металл, главная субстанция алхимиков, в ходе трансмутации
претерпевав эволюцию собственного совершенствования. Но совершенствуется
таким образом, что остается... прежним; движется, пребывая
на месте. Движение предмета оказывается видимостью движения, то
есть глубочайшим покоем. Сам же алхимик, вседержитель этой эволюции,
подобен и сообразен собственному предмету. Он тоже недвижим,
хотя иллюзия движений готова обмануть нас, следящих за мельтешащими
квазидвижениями оперирующего герметиста.
Между тем было время, когда алхимия возникла и началась, что уже
само по себе изменение, да еще какое.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.