Алхимия в средневековой культуре
28 Я уже говорил в первой главе о тенденции к ослаблению синтетически целостной
структуры рецептурного числа, а также о смехе Рабле по этому поводу. Но вновь
отсылаю читателя к замечательной книге Бахтина.
» 107 «
терию — в корне. Кабалистическое число материи 10, ибо 10=1+2+3+4
(ВСС, 1, с. 683—686). Еретичность притязания — косность решения.
Число — фундаментальная категория культуры. Но, мигрируя из культуры
в культуру, число каждый раз обретает особый смысл, сохраняя
первичные архетипические признаки2Э.
Алхимические золото и серебро действительно составляют пару, но лишь
в малой мере пару оппозиционную — скорее пару однородного, объединенную
по признаку совершенства и признаку почти совершенства.
Зато пять оставшихся металлов группируются в пять несовершенных,
ставя пятерку тоже в привилегированное положение (тем более, что
5x12=60, а 5+7=12). Сложнее было разбить семерку на тройку и четверку,
но здесь алхимик изыскивал иной предметно-понятийный ряд, а
именно четыре Аристотелевы и три алхимических начала. И тогда Зх
Х4=12, что тоже почтенно и прекрасно.
Числовая космогония заканчивалась числовой металлохимией. И наоборот.
Несхождения примысливались и тут же освящались30.
Нечетность — признак асимметрии числа. Симметрия мертва. Асимметрия,
напротив, жизненна31. Алхимические начала обретают законность
и конструктивную силу, когда их становится три: ртуть, сера и соль.
Двух не вполне достаточно, ибо взаимодействие через посредника еще
не налажено. Аристотелева четверица не разрушает алхимической
триады. То же — семерка и восьмерка. Алхимическое семь куда предпочтительней
рассыпающейся симметричной восьмерки32.
29 Чудо и тайна числа сопровождали быт человека в пору его очеловечения, становясь
существенным моментом человеческого бытия. Солнце и Луна приплюсовывались
к пяти еженощно наблюдаемым блуждающим светилам, образуя устойчивую семерку.
Семь /маяег-приказоносцев двигались по семи кругам вокруг кружной насыпи
созвездий Зодиака. 60, 12, 7, 4, 3 — божественность меры. 12 месяцев по тридцати
дней. «Но большому кругу соответствовал малый, и стоило разделить его тоже на
двенадцать частей, как получался отрезок времени в шестьдесят раз больший, чем
солнечный диск, и это был двойной час. Он был месяцем дня и поддавался такому
же остроумному делению... Это ли не были гармония, порядок и лад?..» (Манн, 1,
1968, с. 381). Алхимия начинается с числового порядка, хотя и игрового, кончается
же незыблемым и неукоснительным беспорядком. «Солнце и Луна давали число
два, как все в мире и в жизни, как «да» и «нет»,— продолжает Манн (там же).
30 Солнечный год — это 360 дней (правда, без пяти). Их-то и прибавлял древний человек.
Магически прибавлял. И только за одно это пятерку можно было причислить—
и причисляли!—к числам священным. Но отрицательно священным, ибо
«это были злые, несчастные дни, дни проклятья и змея, похожие на зимние ночи...
Пятерка представала тут в неприглядном свете» (с. 382—383). Не лучше было и
число тринадцать (тринадцатый знак Зодиака, или Ворон, недобрая птица). Алхимик
улучшает и 5, и 13, рассматривая последнее число как 12+1 или 14(2X7)—1,
что в равной мере приемлемо, хотя первое предпочтительней, ибо / (Единство)
присовокупляется, а не отнимается. «...Они хотели разорвать его не меньше, чем на
четырнадцать кусков» (с. 516). Но и не больше. Акция зла также облагорожена удвоенной
магической семеркой.
31 «...Прощай в третий раз! Ибо я уже сказал это дважды, а чтобы слово имело силу,
его нужно произнести трижды» (с.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.