Алхимия в средневековой культуре
Прежде, чем означить личный вклад, необходимо неукоснительно точно
воспроизвести, скажем, Гиппократа (V—IV в. до н. э.), Галена (II в.),
Ар-Рази (IX—X в.), Бэкона, Альберта, Луллия, Арнольда из Виллановы
(XIII—XIV вв.). И лишь тогда... эту «песчинку» — для нас непосвященных
— или это «революционное новшество» — для причастных к алхимическим
таинствам — можно опознать и оценить. То, что для нас —
пустячок, для средневекового мастера — событие.
Как же устроен рецепт? Большая часть — общеизвестное. И лишь малая
толика — то новое, что отмечено личным умением алхимика, тавром мастера.
Он ищет себе опоры в традиции. Один, он чувствовал бы себя повисшим
в безвоздушном пространстве, а свой вклад осознавал бы невесомым.
Алхимику, нашедшему свое, необходим авторитет соборности.
Честь авторства по сравнению с сопричастностью к традиции маловажна.
Так появляются псевдо-Аристотели, псевдо-Геберы, псевдо-Луллии,
фальшивые Василии Валентины. Но крупицы индивидуальных приращений,
складываясь, дают начало новой традиции. Перечень уже сделанного
лишь внешне напоминает обзоры литературы в современных
научных статьях. В алхимии массив цитируемого огромен. Но
он многозначен. Это и доказательный, и стилистический прием сразу; и
ссылка на авторитет; незримый и неслышимый диалог; и удовлетворение
тщеславия (включение себя в ряд величайших); и контрастный прием
(вот что сделали они, а вот что — я). Общение и передача информации;
соотнесение установившегося общего знания и становящегося знания
индивида.— Принципиально традиционалистский характер средневекового
мышления.
«Собрание разных достоверных химических книг, а именно Иоанна Исаака
Голланда — Рука философов, о Сатурне, о растениях, минералах,
Кабала и о камне философическом с приобщением небольшого сочине-
» 57 «
ния от неизвестного автора о заблуждениях алхимистов, с вырезанными
на меди фигурами». Примечательно предисловие немецкого переводчика:
««Известно мне, что в сочинении {Иоанна Исаака Голланда.—
В. Р.) есть еще одно препятствие, многих, может быть, от чтения удерживающее:
оно состоит в том, что сочинитель имел в себе порок столь
часто повторять все то же, что многим не токмо досадно, но даже несносно
покажется; даже я сам признаться должен, что в переводе, держася
подлинника, сие меня весьма много беспокоило. Но читатель должен
знать, что люди бывают различных свойств и что некоторым нельзя
довольно часто все то же напоминать так, что для них то мало, что для
любителей краткости много сказано» (Голланд, 1787, с. II—III). Предисловие
датировано 1667 годом. Повторы общеизвестного — XVII век! —
понимаются уже как повторы навязчивые, утомительные.
Но вот рецепт, взятый из «Минеральной книги Иоанна Исаака Голланда,
содержащей фигуры и описания тайных его печей и некоторых других
сосудов и инструментов, о коих в других его сочинениях упоминается,
с прочими весьма изящными сокрытыми тайнами»: «Теперь научу я
тебя, любезный мой сын, составлять две воды, коими делают удивительные
искусства; ибо без них никто не возможет добывать камня из одного
Меркурия. Арнольд из Виллановы, Раймонд и Альберт Великий воду
сию чувствительно поправили; поелику они беспрестанно находили в ней
новые истины: Арнольд нашел, что в нее положить должно шафрана и
лапис гематитес, каждого поровну, а Раймонд говорит, что надлежит к
тому употребить минеральную антимонию и вермиллон; Альберт же Великий,
напротив того, приметил, что полезно бы положить жженой меди
и яри веницейской.
Данная книга публикуется частично и только в целях ознакомления! Все права защищены.